Эту небольшую картину мы купили на барахолке, которая до начала 2003 года расстилалась вдоль всей платформы ж.д.ст. Удельная, а после начала 2003 года перенесена за платформу на добрую сотню метров. Мотки проволоки всевозможных сечений, фарфоровые изоляторы и старинные муаровые платья, россыпи гаек различного диаметра и болтов к ним на выбор, сплетения резиновых трубок и шлангов, топоры-колуны и тонкий инструмент, например, отвёртки, а также всё, что можно помыслить в виде невесть какого ещё барахла.
Всё это — ветошь. Вещи, проявившие когда-либо свою бесполезность, выставляются их хозяевами на всеобщий позор и унижение. Наперебой все стараются дать за них наиболее низкую цену. Подчёркивают недостатки, отрицают достоинства, вообще какую-либо их пригодность. Это иногда ставит подобных покупателей в идиотское положение, ведь они говорят, что такая вещь им вряд ли когда пригодится. Хотя, говорят они, разве что если…но, - Эх!, и уходят махая рукой. Этим они показывают продавцу, что он упускает свой единственный шанс избавиться от такой дряни. Лучше бы он её совсем выбросил. И очень часто вслед раздаётся,— Ладно, берите за половину. Спина медленно уходящего покупателя замрёт и вот он, развернувшись лицом, вздыхает, — Уговорили.
Эту картину мы покупали сразу, за 50 рублей, не торгуясь. Трудно было хоть что-то сказать против. К этому портрету было невозможно придраться. Цвета присутствовали, не скажешь же, что раньше он был гораздо ярче. Нас тогда и на свете-то ещё не было. Висел он, понятно, что не в музее, а скорее всего что в зажиточном доме на кухне, где всем заправляла прислуга; стучали ножи, трещали дрова и ключом кипела вода в кастрюлях. Распаренные девки хлопотали у раскатанного листа теста, лёгшего купидоновым крылом посреди приземистого стола. Иногда тесто вдруг шло волной, чуть приподымалось и мягко шлёпалось, теряя память былого полёта.
- Кто это хоть, — поинтересовались мы.
- Императрица Анна Исаковна.
Конечно же, Анна Исаковна. Она и приглядывала за кухней, стоя на одной из полок среди луковиц, чесночных головок и вязок сушёной зелени и корений. Распаренная пуще самих кухарок, следила она за булькающим на плите варевом. Ведь мало ли что могут бросить туда не то эти две неумытые стервы, когда покажется на пороге молодой дворник с охапкой берёзовых дров.
Поэтому мы определили ей место на кухне и скажу без хвастовства, что еда у нас с той поры получается всегда отменного качества. Хотя без накладок не обошлось. Когда я вешал портрет, то на обороте увидел надпись карандашом, не очень заметную, но можно было прочесть, — Анна I Исаевна. Продавец её, видать, не разобрал, вот и ляпнул по памяти наугад и… попал в точку.
пан Песочный
Поэтому мы определили ей место на кухне и скажу без хвастовства, что еда у нас с той поры получается всегда отменного качества. Хотя без накладок не обошлось. Когда я вешал портрет, то на обороте увидел надпись карандашом, не очень заметную, но можно было прочесть, — Анна I Исаевна. Продавец её, видать, не разобрал, вот и ляпнул по памяти наугад и… попал в точку.
